Гайда Лагздынь. Сказка о Курочке-кудахточке, кривой лапочке

Г.Р. Лагздынь
СКАЗКА О КУРОЧКЕ-КУДАХТОЧКЕ,
КРИВОЙ ЛАПОЧКЕ

     Пошла как-то молодая курочка в лес да и заблудилась. Ходила-ходила, клювом водила, головой крутила, кудахтала-кудахтала, а тропинки назад не найдет.
     “Солнышко садиться, — думает курочка, — дорожки не видно, заночую в лесу”.
     Выбрала она деревце покруче, взлетела на тугую ветку, обхватила ее лапками, уселась. Сидит, по сторонам маленькими узкими глазками поглядывает, ночи дожидается. Уже и дремать стала, как слышит на ветке. что выше, кто-то трепыхается. Глянула курочки вверх, а там лохматый филин.         Сидит филин, круглые рыжие глаза таращит, вроде на курочку смотрит.
     — Кто здесь? — спрашивает филин.
     — Курочка я! Аль не видишь? В лес погулять пошла да заблудилась. Солнышко сядет, ослепну. Я ведь, — говорит курочка, — только при свете зрячая.
     — Ох-хо-хо-хо! — вздыхает филин, хлопая круглыми глазными пленками. — А я вижу, только как стемнеет. При свете — ну сущий слепень слеподырыч!
     — Вот, наверно, поэтому, — отвечает курочка, — у тебя глазищи как колеса. Все время таращишься. А у меня от яркого света глазки сделались как щелочки. Знаешь что? — предложила курочка. — Давай друг другу помогать!
    — Давай! — обрадовался филин. — Меня Филимоном зовут. А тебя?
    — А я — курочка-кудахточка, Кривая лапочка, — молвила в ответ курочка. — Дома, в курятнике, меня нескладушкой величают.
     Разговорились. Словечко за словечко цепляется, речь получается. Пока болтали, в лесу стемнело. А как стемнело, комарье запело. Роса упала, ночь настала.
     — Ух-хо-хо-хо-ух! — ухает филин Филимон. — Темнота-то! Темнотища! Красс- со-та-то! Кра-со-ти-ща! А роса? С добрую горошину! Вон и мышки-шурщишки пожаловали! Из норок повыскакивали, по лесу шастают.
     Курочка-кудахточка на ветке сидит, глаза-миндалинки таращит, а ничего не видит.
     Филимон по лесу летает, мышей добывает, курочку-кудахточку потчует:
     — Хоть штучку съешь! Вкуснотища -то какая!
     — Не ем я мышей! — отвечает курочка.— Мне бы солнышка! Мне бы зернышка! Mне бы дорожку к дому отыскать.
     Наелся Филимон, на дерево взлетел, крылья сложил, перышки чистит. Небо побелело. Птицы заверещали, стрекозы крыльями затрещали. А вот и солнышко проснулось, студеной водицей ополоснулось, на бугор село. Курочка-кудахточка и прозрела.
      — Куда-куда! Куда! Куда! — закричала кудахточка. С ветки соскочила, лапками дерн разгребает, червяков добывает, жуков склевывает, семена лесные отыскивает, Филимона угощает:
      — Слетай с ветки, Филенька! Съешь жучка, миленький! А хочешь, вот, семечко!
      — Я мышами сыт! — отвечает филин. — Солнце в темя печет. Глаза мои открыты, а в них — темнота. Я лучше в дупло залезу, посижу там до ноченьки, пока прозреют мои оченьки. А тропинка твоя вон там! — махнул крылом Филимон в сторону дуба.
      — А как же наша дружба? — спрашивает курочка.
      — А я тебе разве не друг? — отвечает Филимон.
      — Друг-то друг, только мне надо домой идти. Не могу и в лесу жить. Я ведь птица домашняя.
      — Ух-хо-хо! — вздыхает филин. — Ты и впрямь несушка-нескладушка. Домой да домой. А здесь чем не дом?
      — Не будем ссориться, — молвила курочка-кудахточка.
      И пошла искать из леса дорогу. Искала недолго. Дорожка под самым носом бежала.
      Идет курочка, на цветочки-василечки поглядывает, букашек на ромашках считает да склевывает. А сама, хоть и куриная голова, думает: «Филин Филимон в лесу живет, с ночью дружит, мышей в темноте ловит. Я, курочка-кудахточка, Кривая лапочка, в курятнике живу, яички несу, лапками от себя гребу, солнышко встречаю, день провожаю. Со светом дневным дружу. Но Филимона разочек навещу, может, чем и помогу. Друзья же?”
      А Филимон в дупле сидит, нахохлился, глазищами ворочает, думу-думушку думает: “Скоро и ночка. Я филин Филимон — одиночка. В лесу родился. Видно, кто где родился, там и пригодился. Вот так.”